Типография Блог директора Польский поход

Польский поход

И вот снова лето. И вот снова Клуб директоров цифровых типографий Санкт-Петербурга отправляется в командировку. За рубеж. На встречу с коллегами для обмена опытом. И я так же традиционно описываю нашу поездку. Нельзя сказать, что из каждой такой поездки мы привозим кучу оригинальных идей, но кое-что интересное и полезное для своей работы подмечаем.

Нас – двадцать директоров. Все активные, любопытные, желающие совместить новый опыт, общение с конкурентами (в Питере то встретиться некогда!) и культурную программу :)

Правило Клуба: мы ездим по «нашим бывшим» - тем странам, которые когда-то входили в сферу влияния Российской империи. Как они там без нас? Чем их полиграфическая жизнь отличается от нашей?

Этим летом мы совершили «Польский поход» :) . У меня, как уже знает читатель моего блога, есть не только профессиональный интерес, но и исторический, и даже, я бы сказал, в первую очередь историко-социальный.  Изучать историю и наблюдать за людьми – это мое хобби.

Признаюсь, что мои политические пристрастия имеют некоторый перекос: они - «имперские». Я никогда не жил в Российской Империи, но почему-то мне кажется, что это был лучший период истории нашей страны. С этих позиций и смотрю по сторонам. :) Когда-то и Польша была влиятельным европейским государством. Поэтому мне было особенно любопытно: как такой амбициозный народ как польский переносит переход от страны-империи к национальной стране? Осталось ли что-нибудь из прошлого величия Польши? С этого и начну свой рассказ.

Глава 1. ИСТОРИЧЕСКАЯ

История Польши – очень сюжетная. Акцентирую свой рассказ на таком моменте, как раздел Польско-литовского государства Речь Посполитая. Почему именно на этом периоде – расскажу в конце этой главки.

XVI- XVII века - Золотой период польской истории, когда  Польша объединилась с Литвой и образовала крупное государство. А следующий (XVIII-ый) век интересен тем, что в европейских нациях забурлило чувство собственного величия.  Такой вот социальный феномен. Разные народы почувствовали и объявили себя Великими. (У кого-то это чувство осталось до сих пор). Тогда, в XVIII-ом веке, политический бульон Европы перемещался - началась смена лидеров. Такие сильные страны как Голландия, Испания, Швеция оказались на обочине. Мне очень нравится выражение одного шведского историка: «После Полтавской битвы мы сошли с подмостков истории и переместились в зрительный зал». А другие страны, в том числе и Россия, пошли вверх. Напомню, что  XVIII век начался у нас с Петра Великого и закончился Екатериной Великой. Хотя в середине этого столетия и происходила череда дворцовых переворотов, но оно осталось в мировой истории как Российский Золотой век.

А в Речи Посполитой умирает бездетным сильный король Сигизмунд, парламент (сейм) чувствует, что можно поучаствовать во властных маневрах, начинаются бардак и междоусобицы. Этим пользуются соседи, которых уже распирает от собственного величия. Пруссия, Австрия и Россия тайно в Санкт-Петербурге встречаются и договариваются о разделе части Речи. Поляки возмутились, но защитить себя не смогли. Не буду судить стратегические действия нашей Екатерины II, но в политике внутри Польши она совершила очевидную ошибку. Стала насильно навязывать полякам православие вместо католицизма. Глубоко религиозные, амбициозные, обиженные разделом государства поляки негодовали. И к русским их неприязнь усилилась. Потом через 20 лет Пруссия и Россия отцапали еще по кусманчику от Речи Посполитой.

Тут из американской «командировки» вернулся такой пассионарий как Тадеуш Костюшко. Он поднял восстание против захватчиков. Парень он был с гонором, крепкий в плечах. Восстание было серьезным. Вот только он не знал, что у нас есть мощный козырь - непобедимый Александр Васильевич Суворов. Его вызволили из ссылки, вручили управление войсками, и восстание было подавлено. Страны-победительницы окончательно разделили территорию Польско-Литовского государства. Оно прекратило свое существование на последующие 120 лет.  Король Станислав Август Понятовский сложил свои полномочия. 

Несколько абзацев посвящу этому королю-неудачнику. Сначала судьба его баловала. Он был красавец и обаятельный мужчина. Обаял он и Екатерину, которая в во время их романа еще не была императрицей. И с карьерой все шло пучком - разные политические силы протолкнули его на польский престол. Он долго правил страной, заодно занимался подъемом культурой - закупал для Варшавского музея мировые художественные шедевры. Но в какой-то момент что-то пошло не так. Раздел королевства, интриги, отречение от престола. Он рассчитывал, что после отречения примут в Петербурге с почетом. Что собственно Екатерина ему и обещала. Но, вот незадача, обещание бывшая любовница не выполнила. Станислава даже в Петербург не пустили. Он несколько лет жил в Гродно. Правда императрица заплатила за все его личные долги, которых он успел накопить в достаточном количестве.  Но Станислав пережил Екатерину. А ее сын Павел, когда сменил матушку на российском престоле, исправил «недоразумение» и пригласил Станислава в Петербург. В качестве апартаментов предложил бывшему монарху Мраморный дворец, построенный Ринальди. В этом дворце  Станислав довольно скоро как-то странно помер. Подозревали отравление. Похоронили Понятовского с почестями в костеле Св. Екатерины на Невском проспекте. Но и после смерти его останки не могли найти покоя – это отдельный сюжет: они переносились с места на место вплоть до 1988 (!) года. Сначаала Сталин, потом Горбачев принимали участие в передаче их польской стороне. А поляки не захотели похоронить Станислава в Кракове, гле покоятся другие короли. Сейчас он лежит в Варшаве. Бедняга! А Мраморный дворец лично мне близок, потому что там меня в 1970-е годы принимали в пионеры. J

Возвращаюсь к истории Польши. Итак, в конце XVIII века на следующие 120 лет польское государство исчезло с мировой карты. Поляки рыпались, но каждый раз восстания подавлялось. И только в 1918-ом году по Брестскому миру (потом подтвержденному Версальским договором) Польша опять появилась на карте Европы. Помните у Маяковской в «Стихах о советском паспорте»?

На польский — глядят,
как в афишу коза.
На польский — выпяливают глаза
в тугой полицейской слоновости —
откуда, мол, и что это за
географические новости?

 Первые годы Польшу во главе с маршалом Пилсудским продолжало «колбасить».  То она отхватила у своей «подруги» Литвы Виленский край, и не отдавала до Второй Мировой войны (столицей у Литвы тогда стал Каунас, Вильнюс литовцам вернула уже советская власть в 1939-ом). То начала войну с советской Россией. Сначала наши войска во главе с Тухачевским, Егоровым, Уборевичем (будущими маршалами, которых расстреляли в 1938-ом) и Сталиным (который их и репрессировал) теснили поляков до самой Варшавы, но потом потерпели сильное поражение, откатились, и пришлось большевикам подписать Рижский мир с уступкой еще куска своей территории. То решила, как «великая держава», разделить на троих другую страну (в данном случае соседа Чехословакию). А в 1939-ом Польша опять исчезла с карты – опять ее поделили старые знакомые СССР и Германией. В 1945-ом она снова воскресла, но была… сдвинута сильными мира сего на 150 километров на запад. Восточные земли отошли Белорусской и Украинской Советским Республикам, но зато Польше прирезали большие площади за счет проигравшей войну Германии. Живущих на тех землях немцев депортировали.

В общем, бурная и пестрая история у этой страны. А отношения русского и польского народов имеют неоднозначную историческую основу.

В 1991 году распался Советский Союз, и бывшие земли Речи Посполитой опять отвалили от нашей страны. И я подумал – а осталось ли хоть что-нибудь сегодня России от того давнего XVIII века раздела польско-литовского государства? Оказалось, что осталось. Небольшие кусочки, но есть. Один – это Пыталовский район Псковской области (помните фразу нашего президента «От мертвого осла уши им, а не Пыталовский район»?). А второй кусочек – часть Смоленской области, где расположена деревня Астер Петербурги. Так-так-так. Тут подробнее. Оказывается, Астер Петербурги, от которого пошло название нашей типографии – это «трофейная территория» после первого раздела Речи Посполитой. О как! И действительно, вспоминаю (а я там был в 1992-ом году), что в центре деревни стоит большая православная церковь, которая по архитектуре – чистейший католический костел. Это отголосок еще той ошибки Екатерины II, когда она навязывала полякам православие.

ГЛАВА 2. ПОЛЬСКАЯ ПОЛИГРАФИЧЕСКАЯ ЖИЗНЬ

Несмотря на давние исторические напряги между народами, встретили нашу делегацию польские товарищи тепло. В городе Гливице на базе завода полиграфической техники Opus провели семинар. Тема - успехи польской полиграфии, экскурсии по типографиям, званый ужин. Спасибо коллегам из питерской фирмы-поставщика оборудования R-print, которая в этом году выступила спонсором нашей поездки.

Польским типографиям, как и коллегам из других стран восточной Европы, которые вошли в Евросоюз, созданы прекрасные условия для бизнеса: огромный беспошлинный рынок ЕС при низкой себестоимости из-за дешевой рабочей силы, доступные цены на сырье, дешевые кредиты и дотации от ЕС на приобретение оборудования. Хотя свой внутренний (польский) полиграфический рынок соизмерим с российским: по количеству типографий, численности, по количеству запечатанной бумаги на душу населения (хотя сильно уступает странам Западной Европы), но огромное преимущество – возможность свободно предлагать свои услуги от Лиссабона до Лапеенранты. Немецкие полиграфисты, я уверен, завидуют польским коллегам. В ближайший год наши славянские братья хотят начать печатать даже учебники для немецких школ. Я думаю, что тогда в Германии директора типографий застрелятся.

Такие еще зарисовки. Зарплата средняя у поляков – 1000 евро («грязными»). Из трех работников в типографиях – один поляк, двое – из других стран. (К украинцам сложное отношение: хорошо работают, но с ними частая проблема – выпьют и дерутся J). Девяносто два процента всех типографий – это малые предприятия с численностью до 10 человек. Настроение у людей – похоже на наше: треть рабочих считают, что у них за 20 лет улучшился уровень жизни, треть – ухудшился, треть - не изменяется. Увереннее на рынке себя чувствуют крупные предприятия.

Конечно, не все так однозначно радужно: рынок – есть рынок, конкуренция и в Польше не дремлет. Нам рассказали про три «случая из практики»: три интересных кейса.

ГЛАВА 3. ПОЛЬСКИЙ КЕЙС-1 (управленческий)

Он мне больше всего запомнился – с него и начинаю рассказ. Про крупную типографию, работающую на всю Польшу: специализация - плоттерная печать по тканям и пленке. Оборот – 10 миллионов евро, численность – 100 человек, в том числе 40 управленцев. Несколько лет назад она была на гране банкротства из-за появления крупного конкурента и… собственной расхлябанности.

История предприятия – как у многих. С приходом капитализма в начале 1990-х образовалась типография. Сначала работала как посредник, потом купила свое оборудование, расширялась. Но вдруг один из крупных конкурентов решил «завалить» остальных и стал жестко снижать цены. Пришлось и «герою моего рассказа» снижать цены. В погоне за «демпингом», естественно, упала прибыль. И так упала, что собственники задумались о закрытии. Но решили побороться. Провели аудит собственного производства, бизнес-процессов и… ужаснулись реалиям. Брак на браке, срыв сроков – норма, на конечный результат персоналу наплевать.

И если до этого момента весь сюжет очень типичен, то дальше началось нетипичное. Этим этот кейс и интересен. Был принят план восстановления типографии. Первым делом решили не участвовать в ценовой конкуренции, а перепозиционироваться на «мы – дорогие, но качественные». Заменили универсальное оборудование на специализированное. Разделили поток заказов на два: печать на пленке и печать по текстилю. Все бизнес-процессы развели, начиная от продаж. Если раньше эти два направления, слитые в один поток, путали и усложняли производство, то после разделения цеха стали работать четко. Это хороший урок для остальных. Наши типографии, я знаю, в ситуации снижения объемов стараются идти как раз другим путем – диверсификация производства: к коммерческой печати добавляют печать упаковки.

Следующий шаг. Работа с персоналом. Рассчитали нужные нормативы, завязали их выполнение на KPI (ключевые показатели эффективности) управленцев, автоматизировали прохождение заказов через типографию, включая внутреннюю логистику. За выполнение заказа «во время и без потерь» ввели ежемесячное материальное стимулирование.

Нас провели по цехам и отделам. Везде аккуратно, чисто, висят табло загруженности оборудования, «доски успехов и неудач», «таблицы соревнований между…». На досках ежедневно выставляются индикаторы результаты сотрудников. Как по количеству, так и по качеству работы. Например, в коммерческом отделе висит доска с пятью KPI-коэффициентами по каждому менеджеру. Наглядно и безжалостно. Ходи – смотри, радуйся или плачь, соревнуйся, подтягивайся до лидеров.

Следующий шаг. Составили список из ста пунктов, по которым любую типографию можно отнести к «работающей качественно». Сами себя оценили по этим пунктам. Оказалось, что только по двадцати трем из ста можно себе поставить удовлетворительную оценку. Стали работать пункт за пунктом. За четыре года подтянулись до 100-процентного результата по качеству. Раньше в 5% заказов были рекламации, сейчас – только 0,7%.

Следующий шаг - «сокращение затрат». И так далее, и так далее. Шаг за шагом. Кропотливо, но уверенно. Главных принципа их работы два – «приоритет №1 – это качество продукции» и «учимся на своих ошибках».

В общем, молодцы! Внедрили систему, которую изначально придумали японцы, а теперь описали и систематизировали европейцы под условия ЕС.

ГЛАВА 4. ПОЛЬСКИЙ КЕЙС-2 (сексапильный)

Другая польская типография, которая рассказала про свои победы – небольшая по размерам, но крупнейшая  по схеме продаж web-to-print цифровая друкарня. По-польски типография – друкарня. Такое слово-замес немецкого корня druck (нажатие) и славянского суффикса места «арн». Как и многое в Польше – в этом слове проявилась смесь разных культур.

На вид эта друкарня – достаточно скромненькая, с дефицитом площадей, низкими потолками, между оборудованием и стеллажами надо пробираться бочком-бочком. Очень похожа на наши полуподвальные типографии. Проходов, где может проехать рохля с паллетой, нет. Как они перевозят бумагу и готовую продукцию? А не нужно провозить – средний заказ этой типографии умещается на руках. Визиточки, буклетики малыми тиражами, приглашения. Со сроком изготовления – до вечера сегодняшнего дня, если файл сдан до полудня. Но! Таких заказов обрабатывает в день аж 1500 (!) штук. Как такая провинциальная типуха (расположена в городе Гливица с населением 200 тысяч человек) набирает столько клиентов? Все благодаря современной системе приема заказов web-to-print. Программное обеспечение собственной разработки. Со всей Польши и Европы (на экспорт идет до трети продукции). И получается годовой оборот - три миллиона евро. Очень недурственно!

Схема работы с клиентом такая. На сайте типографии есть прайс на продукцию. Дается реклама в Google Adwords (затраты на рекламу – 2% от оборота). Клиент, зайдя на сайт, заполняет анкету и сразу получает доступ в личный кабинет и… скидку. В двух случаях из трех, получив скидку после первого посещения, клиент обалдевает и завороженно заказывает снова. Рост объемов заказов по количеству – 10% в год, рост объемов продаж в деньгах – 5%. Значит, заказы мельчают, а скидки растут.  

В разговоре с директором этой друкарни возникла такая тема. Система web-to-print хороша своей современностью, сексапильностью, хороша для лидеров этого направления, но она (так как основной козырь – это цена)… убивает полиграфию. Цена, анонсированная на сайте типографии, всем видна, а, значит, оказывает ценовое давление на других игроков рынка. Что приводит к общему по стране падению цен на печать. С похожим давлением знакомы и российские типографии, которые сейчас работают на рынке сборных тиражей.

Когда появляются конкуренты на этом сегменте, им приходится придумывать новые дополнительные услуги, расширять форматы, искать и удовлетворять новые потребности клиентов, но, главным образом, давать большие скидки. Такой бег по кругу: и постоянный стресс от снижения маржинальности. В общем, ничего нового. Но сама мысль, что современные информационные технологии ускоряют банкротство слабейших – для меня прозвучала впервые.

ГЛАВА 5. ПОЛЬСКИЙ КЕЙС-3 (домашний)

И еще в одну типографию нас свозили, которую возглавляет приятный в общении Янек. Он же, по совместительству - председатель Польского Союза полиграфистов. Типография называется «Пассия». Янек начал бизнес в 1992-ом году, а в 1994-ом уже купил здание и адаптировал его под производство. Друкарня  чисто семейного, камерного типа - работает тридцать человек. Уютная. Главный арт-директор – жена Янека. У нее в подчинении три классных дизайнера. Специализируется на дорогой продукции. Конек - печать календарей с особой отделкой. Есть печать на коже, гобеленах, фотообоях. Всю продукцию «Пассии» можно приобрести не только под заказ, но и в интернет-магазине. Облагораживают календари разными примочками: лакировка, нанесение фольгой, спец-ламинация, блестки, 3Д-краска, моющая краска, пахнущая краска, люминисцентная, нанесение «жидкого металла». И такая модель живуча. Что радует.

ГЛАВА 6. МЕМОРАНДУМ

Ну и как всегда, как и в прошлые посещения Финляндии, Латвии, Венгрии, лидер нашего Клуба, профессор Иванов Александр Васильевич, подписывает Меморандум с коллегами-полиграфистами о сотрудничестве. Под свет юпитеров и звуки фанфар.

Как рассказал Александр Васильевич, он, будучи в Москве, перекинулся мнением о нашей добрососедской миссии с чиновником из Министерства иностранных дел. Тот заинтересовался нашими Меморандумами.

- У вас есть шанс выйти на экспорт полиграфической продукции?

- Шансов мало, - честно признался профессор.

- Вот когда будут – сообщите: мы ваши поездки в ЕС поддержим на уровне МИДа.

Вот так. Пока нам особо не светит бороться за заказы европейских потребителей. Но сам по себе интерес со стороны МИД – уже успех.

После подписания меморандума мы с польскими коллегами пошли отметить это дело в пивной бар. Я после пары кружек подкатил к Янеку с традиционной дурацкой русской подколкой: «Польска не сгинела?» Он на автомате (видимо, вопрос этот уже надоел) ответил: «Еще нет». Через две кружки я забыл, что мы обсуждали эту тему, и опять подкатил к нему с тем же вопросом. Когда он мне ответил тем же тоном «Еще нет», я осознал, что повторяюсь. Сорри. Но с кем не бывает после нескольких кружек польского пива…
На следующий день мы гуляли по Кракову и зашли в ресторан толпой. Шумели при этом почти как китайцы. Официантка
нас жестко осадила: мол, хватит, галдеть, садитесь и заказывайте, что вам надо. Мы притихли, расселись за столики. Я удивился: у нас так официанты резко не разговаривают с посетителями. Потом в других магазинах  я услышал похожие интонации. По дороге водитель микроавобуса остановился, вышел узнать дорогу. Курильщики сразу выскочили из автобуса. Когда водитель вернулся, его наша разболтанность возмутила, и он резко гаркнул: «Пане и пановы!» и дальше непереводимая игра польских слов. 

Вот так.

А поляки сохранили амбициозный характер... 

Вернуться назад